Цитату, которая вынесена в заголовок, я увидела в Инстаграме Максима Виторгана. Он читал «Книгу прощания» Юрия Олеши: «Я мучаю эту книгу уже пару месяцев. Откладываю, возвращаюсь. После каждого 15-20 предложения останавливаюсь. Беру паузу. Осмысление собственной жизни стало лучшей книгой писателя, собранной, как я понимаю, уже после его смерти. Нет лучшего героя для произведения о жизни, которая уже прошла, но так и не была прожита. О жизни, которая должна была начаться, но пропустила этот момент. А потом начинаться уже было поздно. В начале книги Олеше 31 год».

Юрия Олешу называли «королем метафор», он стал легендой еще при жизни. Но в итоге судьба его сложилась трагично — умер автор «Трех Толстяков», «Зависти», «Ни дня без строчки» и «Книги прощания» в нищете, не дожив до 62 лет. Я хочу поделиться с вами необычными мыслями этого писателя о книгах. Так же как и Максима Виторгана, меня поразила глубина его цитат, особенно первой. Судите сами.

1. «Я перерос героев великой литературы. Стоит ли мне читать после этого? Могу ли я учиться у более молодых, могу ли подражать героям, которые моложе меня? Читать было интересно постольку, поскольку книги каким-то боковым образом говорили мне о будущем. Это было в ранней юности. Тогда я читал вперёд. Теперь я читаю назад. Тогда, читая, я находился в будущем времени – и это было легко! Теперь, читая, я сползаю в прошлое — и это мучительно, трудно…»

2. «Парадоксально — но наиболее замечательные книги, которые мы в течение жизни постоянно перечитываем, забываются, не удерживаются в памяти. Казалось бы, должно быть наоборот — книга, произведшая на нас впечатление, да еще читанная не однажды, должна была бы запомниться во всех подробностях. Нет, этого не происходит. Разумеется, мы знаем, о чем в основном идет в этой книге речь, но как раз подробности для нас неожиданны, новы — не только подробности, но и целые куски общей конструкции. Безусловно, так: замечательную книгу мы читаем каждый раз как бы заново… И в этом удивительная судьба авторов замечательных книг: они не ушли, не умерли, они сидят за своими письменными столами или стоят за конторками, они вне времени.»

3. «Золотая полка — это та, которая заводится исключительно для любимых книг. Я давно мечтаю об этом — завести золотую полку. Это та полка, на которую ставятся только любимые книги. В мечтах мне рисуется именно полка — никак не шкаф, а именно одна полка, один, если можно так выразиться, этаж шкафа.»

4. «Я никогда не думал, что так вплотную буду заниматься Достоевским (пишу инсценировку «Идиота»). Все же не могу ответить себе о моем отношении к нему — люблю, не люблю? Основная линия обработки им человеческих характеров — это линия, проходящая по чувству самолюбия. Он не представляет себе более значительной силы в душе человека, чем самолюбие. Это личное, мучившее его качество он внес в человека вообще, да еще и в человека — героя его произведений…»

5. «Книга возникает в результате убеждения автора, что он должен писать… Хотя и не умеет писать так, как пишут остальные.»

6. «Нет ничего приятней, кстати, чем делиться с кем-либо красотой, чем указывать читателю на те или иные красоты, которые он по неопытности да, наконец, просто по незаинтересованности может и не заметить.»